Орлов-Чесменский Алексей Григорьевич

Явился в комиссию 18 апреля 1767 г.^[5].

Серьезного участия в деятельности комиссии не принимал[4].

Командовал русской эскадрой в Средиземном море. За победы у Наварина и Чесмы (1770) получил титул Чесменского.

• Волости Островецкая и Бесединская, Московский/Никитский у., Московская губ. (со всеми селами и деревнями)^[7];

• с. Ивановское, Московский/Серпуховский у., Московская губ. (с деревнями). Было пожаловано А.Г. Орлову, позже по купчей принадлежало Владимиру Григорьевичу Орлову^[8];

• с. Михайловское, Московский/Серпуховский у., Московская губ. (с селами и деревнями)^[9];

• с. Хатунь, Московский/Серпуховский у., Московская губ. (с селами и деревнями)^[10];

• луг Городня, Московский у., Московская губ.^[11];

• часть пустоши Маслово, Московский/Серпуховский у., Московская губ. Была пожалована А.Г. Орлову, позже по купчей принадлежала Владимиру Григорьевичу Орлову и Федору Григорьевичу Орлову^[12];

• пустошь Шамшино, Московский/Серпуховский у., Московская губ. ^[13].

Московская губ., Каширский у.:

• пустошь Поповка, Кошелевка тож, Каширский/Серпуховский у., Московская губ. ^[14];

Орловская губ., Болховский у.:

• пустошь Девичьи лозы, Болховский у., Орловская губ. (Совладельцы: Сафонов Петр Алексеевич, Сафонов Алексей Дмитриевич, Сафонова Александра Дмитриевна, Сафонов Дмитрий Васильевич, Сафонов Михаил Васильевич, Сафонов Сергей Степанович, Надежин Николай Герасимович) (на момент генерального межевания) ^[15].

Иван, умер во младенчестве^[2].

2. Орлов-Чесменский, Алексей Григорьевич

— генерал-аншеф, сподвижник Императрицы Екатерины II; происходил из дворянского рода, ведущего свое начало от Лукьяна Ивановича Орлова, помещика Бежецкого уезда Тверской губернии, где ему принадлежало Село Люткино — колыбель рода Орловых. Граф Алексей Григорьевич был третьим сыном действительного статского советника и Новгородского губернатора Григория Ивановича Орлова и жены его Лукерьи Ивановны, урожденной Зиновьевой. Родился он 24 сентября 1737 г. (по другим данным, в 1735 г.). Сведения о первоначальной жизни графа Алексея Григорьевича, а также о первых шагах его в военной службе очень скудны, достоверно известно лишь то, что в 1749 г. А. Орлов поступил солдатом лейб-гвардии в Преображенский полк. Отличаясь богатырским здоровьем, сильным и смелым характером, Алексей Григорьевич выделялся из среды своих братьев и был из них самым даровитым и энергичным. До восшествия на престол императрицы Екатерины ему не пришлось проявить своих способностей, и братья Орловы приобрели в то время громкую известность в обществе только своим буйным образом жизни в военной среде, и физической силой, и едва ли скоро выдвинулись бы на государственном поприще, если бы не попали случайно в тесный кружок лиц, близко стоявших к супруге наследника престола, великой княгине Екатерине Алексеевне. Приняв горячее участие в семейных неурядицах великой княгини, Орловы стали вербовать среди гвардейской молодежи приверженцев молодой государыни и вскоре очутились во главе большой партии, состоявшей преимущественно из военных, желавших вознести на престол нелюбимую мужем царицу. Алексей Григорьевич был душой этой партии. Его энергии, хладнокровию и распорядительности Екатерина была обязана успешным выполнением своих замыслов; он сумел сохранить тайну готовившегося переворота до последних дней, а когда явилось подозрение и был арестован Пассек, Алексей Григорьевич смело, ранее назначенного времени, привел в исполнение задуманный переворот. В ночь с 27-го на 28-е июня, в то время как в Ораниенбаумском замке император Петр III находился в обществе своих приближенных, сержант гвардии Алексей Орлов прискакал в Петергоф и известил государыню об аресте Пассека, заявив при этом, что необходимо сейчас же приступать к решительным действиям; в Петербурге солдаты были уже заранее приготовлены к предстоящим событиям и только ждали появления в столице опальной супруги императора. По настоянию Алексея Орлова, Екатерина решила действовать немедля, и ранним утром 28-го июня 1762 г., в сопровождении Алексея Орлова и В. И. Бибикова, с присоединившимися к ним по дороге Григорием Орловым и князем Ф. С. Барятинским, в нанятой частной карете, покинула Петергофский дворец. Около восьми часов утра она неожиданно явилась в Петербург и проехала прямо в Измайловский полк, расположенный у заставы. Восторженно встреченная Измайловцами, государыня проследовала далее в Казанский собор, причем Орлов, опередив царский поезд, первый у Казанской церкви провозгласил перед собравшейся толпой молодую государыню самодержавной императрицей. Духовенство во главе с архиепископом Дмитрием встретило Екатерину и приветствовало ее, как Императрицу Всероссийскую. В тот же день император в запертой карете, окруженной со всех сторон сильным отрядом под начальством Алексея Орлова, из Петергофа, где он подписал акт отречения от престола, был доставлен в Ропшу. Здесь он вскоре и скончался.

Орловы были осыпаны милостями новой государыни; Алексей Орлов был произведен в генерал-майоры и 29-го июня 1762 г. был пожалован в секунд-майоры лейб-гвардии Преображенского полка; в Москве, в день коронации императрицы, он получил орден Александра Невского, а во время коронационных торжеств 800 душ; кроме того ему, вместе с братьями Григорием и Федором, было пожаловано в Серпуховском уезде Московской губернии село Оболенское (Ильинское) с 2929-ю душами и крупная сумма денег. Сверх этих наград все пять братьев были возведены в графское достоинство, причем, в рескрипте об этом пожалований было сказано: "они (т. е. Орловы) были первые из тех верных сынов Российских, которые сию Империю от странного и несносного ига и православную греческого исповедания церковь от разорения и приблизившегося ей всеконечного падения возведением нас (т. е. Екатерины II) на всероссийский императорский престол свободили, которое православное дело и подлинно их прозорливостью, разумом, смелостью и мудростью к пользе и благополучию Отечества и к радости и удовольствию натуральных союзников всея империи, к бессмертной их славе, действительно и благополучно к совершенству приведено". Скоро Орловы приобрели при дворе громадный авторитет. Так началось новое царствование, открывшее для Орловых путь к высоким почестям. Первенствующее место среди братьев бесспорно принадлежало графу Алексею Григорьевичу; он открыто заявлял, что императрица ему одному обязана престолом а брат Григорий был в его руках не более как орудием выполнения его смелых планов.. Не имея, впрочем, возможности играть роли фаворита, он, однако, во все время фавора брата имел громадное влияние в государственных делах, хотя лично не участвовал ни в каких важных событиях государственной жизни, и за первые годы имя его по большей части встречается лишь при описаниях различных торжеств и Высочайших выходов.

В конце 1765 г. гр. А. Г. Орлов в чине генерал-лейтенанта был командирован в Москву с секретным поручением всесторонне и строжайше расследовать возникшие беспорядки в средней полосе России. Беспорядки эти возникли среди донских казаков, гетман которых сочувствовал недовольству казаков правительством; казаки же, войдя в сношение с татарами, намеревались помочь им напасть на Украйну и поднять там восстание. Множество татар стало собираться у границы Украйны и дело угрожало принять опасный оборот. Генерал Мельгунов донес Императрице об опасности скорого вторжения бунтовщиков и о бегстве двух третей новосербских колонистов. В таком положении было дело, когда Екатерина решила послать в Москву графа Алексея Григорьевича; ему предстояла очень трудная задача предотвратить вооруженное столкновение с Турцией, которая покровительствовала татарам. Облеченный полным доверием Государыни, Орлов энергично взялся за дело и для прекращения волнений среди татар ездил в Казань и другие места, собирая всюду нужные сведения, и, наконец, успокоил начавшееся брожение.

В январе 1767 г. гр. А. Г. Орлов был выбран членом в комиссию депутатов, хотя в заседаниях ее он не принимал сколько-нибудь серьезного участия.

В конце 1767 г. гр. Орлов опасно заболел; врачи приговорили его к смерти, но вмешательство в дело лечения некоего фельдшера Ерофеича, скоро ставшего известным всей России, как говорят, спасло графа: он оправился настолько, что мог для окончательного выздоровления предпринять заграничную поездку. Незадолго перед отъездом (21 апреля 1768 г.), гр. Алексей Григорьевич был пожалован кавалером ордена св. Андрея Первозванного; кроме того, императрица, весьма участливо относившаяся к графу Орлову за время его болезни, приказала выдать ему на путешествие и на лечение 200000 рублей. В сопровождении своего брата гр. Ф. Г. Орлова, гр. А. Г. отправился инкогнито через Берлин и Вену в Италию, где и остался на продолжительное время, разъезжая повсюду и подолгу не останавливаясь на одном и том же месте.

Вскоре после того, как Орловы уехали за границу, в том же 1768 г. Турция, подстрекаемая французским правительством и польскими конфедератами, заключила нашего посланника Булгакова в Семибашенный Замок, порвав дипломатические сношения с Россией. Началась война. Русские войска двинулись в пределы Турции. Императрица решила восстановить Грецию и освободить Египет из-под власти Порты. Эти широкие планы внушил Государыне граф Алексей Григорьевич, который с живым интересом следил за ходом военных действий и, узнав во время своего пребывания в Италии, что турецкие славяне, а также греки недовольны своим правительством и расположены к России, предложил Екатерине II послать эскадру в Архипелаг и Левант. Эта эскадра, по мнению Орлова, могла с одной стороны возбудить греков к восстанию против турок, а с другой значительно подкрепить военные силы наших сухопутных войск, отвлекши Турцию в такие места, на которые она менее всего могла ожидать нападений. Весь план военных морских действий против Турции гр. А. Г. Орлов составил сам в Италии и предложил себя в руководители этого предприятия. В ответ на это предложение гр. Орлов получил Высочайший рескрипт от 29 января 1769 г., в котором Императрица, выражая полное доверие способностям Орлова и горячему желанию служить на пользу России, охотно соглашалась поручить и отдать вполне на его усмотрение "приготовления, распоряжения и руководство всего сего подвига". Вскоре русские эскадры под начальством Спиридова и Эльфинстона отправились из Архангельска и Кронштадта в Средиземное море. 3 июня 1769 г. Алексей Григорьевич был произведен в генерал-аншефы и стал открыто руководить военными действиями русского флота. Кроме командования флотом ему предстояла нелегкая задача поднять балканских христиан против турецкого ига. В декабре 1769 г. граф находился в Пизе, откуда возбуждал к восстанию греков и балканских славян. в Черногорию для этого был послан князь Долгорукий, отправившийся в Цетинье и приведший там черногорцев к присяге Императрице. Однако, скоро ему пришлось оттуда тайно удалиться, так как со всех сторон наступали турки, а русские эскадры пришли довольно поздно. Первой прибыла эскадра адмирала Спиридова (в ноябре 1769 г.), вторая же появилась в Средиземном море лить в апреле следующего 1770 г. Эскадра адмирала Спиридова, с которой прибыл и гр. Федор Григорьевич Орлов, вступила в турецкие владения и достигла берегов Мореи; 17 февраля 1770 г. она прибыла к Порто-Вителло, где к русским войскам присоединились греческие повстанцы, давно уже их ожидавшие, и затем весь наличный состав греческого войска. Вскоре была взята Аркадия, и восстание охватило всю Морею, где число восставших греков простиралось до шестидесяти тысяч человек. Между тем, флот из Вителло отправился к Корону, который был взят гр. Орловым приступом. 14 апреля к Корону прибыл гр. Алексей Григорьевич; незадолго перед тем кн. Долгорукий с албанцами подступил к крепости Наварину. Он не мог, однако, взять ее, так как нужен был флот, который и был туда отправлен Федором Орловым в количестве двух кораблей и одного фрегата с десантом под командой бригадира Ганнибала, которому Наварин и сдался на капитуляцию 10 апреля. Предстояла трудная задача удержать Наварин в своих руках; для этого находящихся там сил было недостаточно, и прибывший к Корону Алексей Орлов двинул туда весь флот, который 18 апреля и подступил к стенам крепости. Граф Алексей Григорьевич прибыл к Наварину на линейном корабле и принял начальство над сухопутными и морскими силами, там находившимися, со званием генерал-адмирала и главнокомандующего. Вслед за тем он велел кн. Долгорукому, отправленному с отрядом войск к Модону, овладеть этим городом, так как иначе трудно было бы удержать за собой Наварин. Но пришедший туда на выручку сильный турецкий отряд принудил кн. Долгорукого снять осаду и поспешно отступить к Наварину, бросив все орудия. Затем, подступив к Наварину и сильно тесня его, турки заставили, наконец, главнокомандующего гр. Орлова в ночь на 23 мая подорвать крепость, а 26 числа корабли вышли из залива. Между тем, эскадра Эльфинстона по пути в Морею встретила турецкий флот, шедший к Наварину, и между ними у о. Специо и затем в заливе Наполи-ди-Романия произошел бой, после которого турки бежали под стены крепости. Спиридов, извещенный об этом, также явился со своей эскадрой к о. Специо, и турки, не желая принимать боя, удалились, но у о. Гидра их застал двинувшийся из Наварина гр. А. Г. Орлов, который, соединившись с эскадрами Спиридова и Эльфинстона и приняв на себя командование флотом, решил дать туркам бой, который вскоре (24 июня) и произошел близ порта Чесма. Несмотря на численное превосходство неприятеля, русский флот, хотя и не без потерь со своей стороны, заставил турок укрыться в гавани, что их и погубило. По приказанию гр. А. Г. Орлова решено было атаковать турецкий флот; атака была поручена Грейгу, который с четырьмя кораблями и брандерами в ночь на 26 июня напал на турок и, несмотря на сильный огонь, направленный против него неприятелем, блестяще выполнил порученье: турецкий флот запылал, а русская эскадра, стоявшая под прикрытием, открыв пальбу, не дала возможности ни тушить пожара, ни спасаться; почти весь турецкий флот был сожжен, оставшийся в живых экипаж и уцелевшие суда были взяты в плен. За эту победу гр. Алексей Григорьевич был награжден орденом Георгия 1-й ст., кроме того, Императрица разрешила ему оставить на всю жизнь при себе кейзер-флаг и поднимать его на кораблях, а также поместить его в своем гербе. Известие о Чесменской победе произвело громадное впечатление не только в Турции, но и во всей Европе. В Турции с ужасом стали ожидать появления русского флота в Дарданеллах, так как Орлов командировал адмирала Эльфинстона к острову Тенедосу для обложения Дарданелл; другая эскадра была отправлена к Афинам. Эльфинстон, овладев островом Тенедосом, стал блокировать Дарданеллы, чем нагнал такой страх на Турцию, что неприятельская эскадра опасалась выйти из Дарданелл. Остальные корабли русского флота стали маневрировать между Кандией и Цирихом, собирая дань с островов Архипелага, дань, которую они платили до того времени Оттоманской Порте. Кроме того, русские корабли захватывали все суда, везшие туркам съестные и военные припасы и окончательно парализовали деятельность флота. Положение Турции и ее военный престиж сразу упали; внутренние смуты еще более ослабили ее. В некоторых городах, живших преимущественно подвозом с моря, по случаю войны, открылись болезни и голод. Ко всему этому в Смирне обнаружилась "моровая язва", которая, быстро распространяясь, при недостатке съестных припасов и постоянном ожидании нападения со стороны русских, довела жителей до крайней степени уныния и нищеты. В отчаянии они, наконец, решили послать к гр. Алексею Григорьевичу христианских консулов, которые должны были ему передать об ужасном положений жителей и просить пощадить их город, не дав умереть от голода людям; гр. Орлов уверил их в полной безопасности от русского флота. Господствуя на море, гр. Орлов захватил множество египетских, алжирских, тунисских и трипольских кораблей, которые, не зная о поражений турецкого флота, шли к нему на помощь. Гр. Алексей Григорьевич овладел почти всем Архипелагом. России подчинились Лемнос, Митилена, Парос, Тан, Порто-Кавелло и ми. др. острова. Ввиду столь неблагоприятных условий и возможности появления русского флота близ Константинополя, турецкое правительство пошло на уступки и решило просить мира; оно искало посредничества других держав и ему удалось достичь этого у прусского короля: в Петербург для скорейшего примирения был отправлен принц Генрих Прусский. Между тем, Алексей Григорьевич, почувствовав сильное ухудшение своего здоровья, вместе с братом Федором, опасно заболевшим, уехал в Италию на корабле "Три Иерарха" 12 ноября 1770 г., сдав начальство над флотом адмиралу Спиридову; оставив брата в Мессине, А. Г. направился в Ливорно. Здесь ему пришлось запастись всем необходимым для русского флота, в ожидании новой кампании. Затем через Неаполь он отправился в Пруссию, где им очень интересовались и приветствовали его, как знаменитого полководца. Далее он проехал в Петербург, куда и прибыл 4 марта 1771 г. Торжественно принятый Императрицей, он был осыпан ее милостями; между прочим, она велела в честь его выбить медаль, на которой под портретом графа была сделана надпись: "Гр. А. Г. Орлов-победитель и истребитель турецкого флота". Цель поездки Орлова заключалась в том, чтобы изменить план мирных условий с Турцией, так как Алексей Григорьевич находил эти условия недостаточно выгодными для России. Уже 24 марта того же года Алексей Орлов неожиданно уехал из Петербурга. Проехав через Австрию в Италию, он вместе с братом Федором был принят в Кортонской Академии, которой он подарил много из драгоценной добычи, доставшейся русским после Чесменской битвы. Прибыв в Ливорно, гр. Орлов скоро принужден был отправиться в Архипелаг и 28 июня уже прибыл к острову Паросу с двумя кораблями и несколькими мелкими судами. Дело в том, что начавшиеся в это время мирные переговоры с Турцией, вследствие интриг Франции, были прерваны турецким правительством, но новые успехи русского оружия на суше и удачные действия русского флота под командой адмирала Спиридова, за время отсутствия гр. Орлова, заставили Турцию опять просить мира; начались переговоры, но не имели никакого успеха и были скоро прерваны. Между тем, в Архипелаге снова появился с эскадрой гр. Алексей Григорьевич и русский флот стал действовать еще энергичнее; между прочим, в начале ноября русскими была взята Митиленская крепость. 6 ноября гр. А. Г. Орлов вернулся в Парос и вскоре уехал в Ливорно; пробыв здесь недолгое время, он уехал во Флоренцию и, побывав в Пизе и Сиене, приехал в Рим.

По просьбе Турции Императрица согласилась снова начать мирные переговоры, для чего был открыт мирный конгресс в Фокшанах. Одновременно с этим было объявлено перемирие с Турцией. Воспользовавшись этим перемирием, турки стали усиленно вооружаться, укреплять приморские пункты и приспособлять транспортные суда для военных действий. Гр. Орлов, хотя и узнал скоро о всех этих приготовлениях, но, не желая нарушать перемирия, не предпринимал никаких враждебных действий. Между тем турки, под предлогом усмирения бунта близ Дамаска, снарядили Тунисскую и Дульциниоцкую эскадры, сильно вооружили стоявшие в Родосе военные суда, собрали большие отряды при Чесме и по Морейскому берегу и приготовили к военным действиям в Дарданеллах большой флот. Все это ясно показывало, что мирные переговоры, затеянные Турцией, были только предлогом во время перемирия укрепиться и снова начать войну. Наконец, гр. Орлов, получив 19 сентября известие о разрыве мирных переговоров в Фокшанах и о прекращении перемирия, немедленно отправился к флоту, решив помешать Дульциниоцкой неприятельской эскадре выступить в море; для выполнения этого плана он отправил к Адриатическим берегам несколько вооруженных судов под командой майора гр. Войновича; другой небольшой эскадре, под начальством капитана фон Дезена, он поручил занять остров Самос; кроме того, несколько мелких судов отправились к Родосу, Кипру и Египетским берегам, для наблюдения за неприятелем. Вскоре контр-адмирал Грейг сделал высадку близ крепости Чесмы, атаковал ее с моря, сжег предместье и увел все найденные в гавани суда. В свою очередь гр. Войнович выслал капитана Коняева на встречу Дульциниоцкой эскадре, поручив ему помешать соединению этой эскадры с Тунисской и не пропускать ее в Архипелаг. Коняев, узнав, что Дульциниоцкая эскадра, состоявшая из 24 фрегатов, находится в Патросском заливе, немедленно отправился туда и атаковав нанес ей сначала жестокое поражение и мало-помалу в несколько дней совершенно ее уничтожил. Одновременно с уничтожением Дульциниоцкой эскадры турки были разбиты при Каире и Байруте. Турция опять принуждена была просить мира. Екатерина и на этот раз согласилась на мирные переговоры, которые были возобновлены в Бухаресте. Конгресс, собранный по этому поводу, был также неудачен, главным образом, вследствие интриг иностранных держав, как и Фокшанский. Военные действия, впрочем, скоро возобновились, хотя больших столкновений уже не было и в продолжение 1773 и 1774 годов, до заключения (10 июля 1774 г.) Кучук-Кайнарджийского мира, русский флот старался лишь беспокоить турок в Архипелаге. Кучук-Кайнарджийский мир прекратил, наконец, военные действия между Россией и Турцией. Гр. А. Г. Орлов остался очень недовольным условиями мирного договора. Он мечтал проложить путь в Дарданельский пролив и разрушить Константинополь, но этим смелым планам не суждено было осуществиться. Русские военачальники были щедро награждены Императрицей. В конце 1773 г. гр. Алексей Григорьевич приехал в Петербург, 25 декабря уехал в Москву и только в начале марта следующего года вернулся оттуда, чтобы снова отправиться к флоту в Архипелаг. По заключении мира гр. Алексей Орлов получил за одержанные им победы четыре тысячи душ крестьян за Чесменскую битву, а в следующем году, в годовщину заключения мира, 60000 рублей денег, серебряный сервиз, шпагу, украшенную бриллиантами; кроме того, ему было разрешено присоединить к своей фамилии прозвание Чесменского; в заключение всего, в честь побед гр. Алексея Григорьевича был поставлен в Царском Селе обелиск из цельного уральского мрамора, а в семи верстах от Петербурга была выстроена церковь, во имя Рождества Иоанна Крестителя, празднуемого 24 июня (день истребления Турецкого флота); при церкви этой было выстроено великолепное здание, названное "Чесменским", в котором в настоящее время помещается Чесменская богадельня. В то время, как военные осложнения мало-помалу приходили к благоприятным и выгодным для России результатам, Императрица была встревожена появлением за границей опасной самозванки. В декабре 1773 г. за границей одна авантюристка стала выдавать себя за дочь Императрицы Елизаветы Петровны от брака ее с Разумовским. Известие это очень встревожило Императрицу Екатерину II, которая, по окончании войны с Турцией, поручила гр. Алексею Григорьевичу схватить во чтобы то ни стало опасную самозванку. Это поручение гр. Орлов получил при следующих обстоятельствах. Когда значение Орловых при дворе Императрицы стало падать, враждебная им партия начала расставлять сети интриг, в которые хотела поймать и гр. Алексея Григорьевича. Между прочим, в сентябре 1774 г. он получил в Пизе от так называвшей себя Принцессы Владимирской письмо с приложенным манифестом, помеченным 7 августа 1774 г. Письмо это вместе с манифестом гр. Орлов тотчас же отправил Императрице, и та приказала графу "поймать всклепавшую на себя имя во что бы то ни стало" и доставить ее в Петербург; а так как, по слухам, самозванка находилась в Рагузе, то Императрица разрешила Орлову подойти к Рагузе с флотом и потребовать выдачи авантюристки, а если сенат рагузской республики откажет в этом, то бомбардировать город. Впрочем, дело поимки обошлось без особых осложнений. При помощи одного из своих агентов гр. Орлов напал в Риме на след самозванки; здесь она получила от гр. Орлова уверение, что он признает ее за дочь Императрицы Елизаветы Петровны; вместе с тем ей сообщили, что гр. Орлов будто бы предлагает ей руку и обещает, свергнув Императрицу Екатерину, возвести ее на русский царский престол. Поддавшись ложным заверениям, самозванка приехала на свидание с гр. Орловым в Пизу, откуда ее хитростью заманили в Ливорно, где стояла русская эскадра; под предлогом показать маневры флота, самозванку перевезли (20 февраля 1775 г.) на адмиральский корабль "Три иерарха", на котором она была арестована и доставлена в Кронштадт. Гр. А. Г. Орлов недолго оставался после этого в Италии: хитрый образ действий его вызвал неудовольствие среди итальянцев, и он не без оснований опасался покушений на его жизнь; вскоре он оставил командование флотом (не испросив на то заранее разрешения Императрицы), покинул Италию и сухим путем прибыл в Петербург ко дню празднования Кучук-Кайнарджийского мира. При Дворе гр. Орлов был принят холодно, так как к тому времени Императрица вообще стала удаляться от Орловых; она в частности охладела и к гр. А. Г. Орлову за его посредничество в браке вел. кн. Павла Петровича с принцессой Гессен-Дармштадтской. Это охлаждение Императрицы и вообще перемена обстоятельств не в пользу гр. Алексея Григорьевича заставили его в ноябре 1775 г. обратиться к Императрице с просьбой об увольнении; 2 декабря того же года он был уволен "навсегда от всякой службы", причем ему была назначена пенсия. Орлов уехал в Москву и зажил там жизнью опального вельможи. Удалившись от службы, Алексей Григорьевич предался хозяйственным занятиям, сосредоточив главное свое внимание на ставший вскоре известным конный завод. В Петербург гр. Орлов приезжал редко, так как появление его там было неприятно лицам, окружавшим Императрицу и порождало нежелательные для него толки. С братьями своими гр. Орлов поддерживал самые дружеские отношения и вел с ними обширную переписку. Летом 1780 г., вместе со своим братом Григорием и его женой, Алексей Григорьевич отправился за границу и поселился в Спа. В 1782 г. он задумал жениться на E. Н. Лопухиной, о чем известил Императрицу, которая в собственноручном письме от 28 апреля поздравила его с предстоящим браком. Свадьба была торжественно отпразднована в подмосковной графа селе "Острове" 6 мая 1782 г. Супружеская жизнь Орлова была непродолжительна: в 1786 г. его жена скончалась, оставив ему одну малолетнюю дочь, известную впоследствии графиню Анну Алексеевну. В 1787 г., когда была решена вторая Турецкая война, Императрица предложила гр. Алексею Григорьевичу принять начальство над флотом, предназначавшимся к отправлению в Средиземное море. Гр. Орлов отказался от столь лестного предложения, сославшись на свое болезненное состояние, но, впрочем, 30 ноября приехал в Петербург, где был хорошо принят Императрицей и затем побывал в Кронштадте, осмотрел флот, готовый уже к отплытию; после этого он сделал Государыне некоторые указания по поводу предстоящей кампании, к чему, однако, Императрица отнеслась довольно холодно. В январе 1788 г. Алексей Григорьевич уехал обратно в Москву. Когда вести об успехах русского флота достигли гр. Орлова, он поздравил Императрицу с одержанными победами. В 1791 г. гр. Орлов снова прибыл в Петербург и присутствовал на праздновании дня восшествия на Престол. В 1796 г. Алексей Григорьевич приехал в Петербург, собираясь отсюда ехать за границу. Он задержался здесь, однако, довольно долгое время по случаю болезни брата своего Федора Григорьевича. Задержка эта изменила на несколько лет строй жизни графа, так как в то время как он был в Петербурге, неожиданно скончалась Императрица Екатерина II. Поездку за границу пришлось отложить, так как вступивший на Престол Император Павел относился к гр. Орлову очень неблагосклонно. По приказанию Императора, гр. Алексею Григорьевичу пришлось при перенесении тела Императора Петра III из Александро-Невской лавры в Петропавловский собор, нести корону сверженного им Государя. Вскоре после этого гр. Орлову, однако, удалось уехать за границу, где он и прожил все кратковременное царствование Императора Павла. Он поселился в Лейпциге, откуда часто ездил в Карлсбад, где и оставался иногда подолгу. Не считаясь эмигрантом, он поддерживал отношения с Россией, распоряжаясь своими многочисленными имениями; его лишили, однако, пенсий и, несмотря на настойчивые просьбы о ней, отвечали на них молчанием. В 1801 г., с наступлением нового царствования, гр. Алексей Григорьевич вернулся в Москву и поселился под Донским Монастырем в своем Нескучном. Он спокойно прожил остаток дней в Москве и в своих подмосковных имениях; между прочим, в год своей смерти он принял под свое начальство земское ополчение нескольких губерний. Он проявил много энергии в образовании милиции пятой области и получил благосклонный рескрипт Императора от 26 октября 1807 г. Впрочем, ему недолго суждено было нести обязанности главнокомандующего V Области, так как 24 декабря того же 1807 г. он в страшных мучениях скончался в Москве. Похоронен он был в своем подмосковном имении, откуда, долгое время спустя, дочь его графиня Анна Алексеевна перевезла его прах в Новогородский Юрьев монастырь и только в 1896 году, благодаря ходатайству гр. А. В. Орлова-Давыдова, его останки были перевезены в имение "Отраду", Серпуховского уезда, Московской губернии.

"Жизнь гр. А. Г. Орлова-Чесменского, почерпнутая из достоверных российских и иностранных источников С. Ушаковым", СПб. 1811 г.; А. Кропотов: "Жизнь гр. А. Г. Орлова-Чесменского"; "Биографич. очерк гр. В. Г. Орлова, составленный гр. В. П. Орловым-Давыдовым", СПб., 1871 г., т. I и II; Голомбиевский, "Граф А. Г. Орлов-Чесменский" ("Русск. Арх." 1904, кн. 8); "Памятные Записки А. В. Храповицкого", М. 1864 г. (Приложение к "Русскому Архиву"); История лейб-гвардии Преображенского полка", СПб. 1883 г., т. IV; "Первая мысль о Морейской экспедиции гр. А. Г. Орлова", с предисловием Л. Н. Майкова, (Приложение к "Заре" 1870 г. № 6, стр. 139—145); "Столетие Чесменской битвы", "Голос" 1870 г. № 174; "Краткое описание Чесменского сражения", Кронштадт 1870 г.; "Война России с Турцией и польскими конфедератами с 1769—1774 г.", составл. преимущественно из неизвестных по сие время рукописных материалов А. Петровым. СПб. 1866 г., т. V; "Еще некоторые подробности о столетнем юбилее графа А. Г. Орлова-Чесменского", Москва, 1875 г.; П. Мельников, "Княжна Тараканова и принцесса Владимирская", СПб. 1868 г.; "Архив кн. Воронцова", т. VIII, XIV, XVI, XVIII, XXII; "Архив села Михайловского", СПб. 1898 г.; "Старина и Новизна", т. I; "Восемнадцатый век", кн. 3, стр. 343—354; "Библиографич. Записки", т. II и III; "Чтения Императ. Московск. Общ. Истории и Древн. Российских", кн. IV, М. 1908; Сочинения Г. Р. Державина (Академич. изд.); "Рассказы бабушки", — из воспоминаний пяти поколений, запис. и собранные Д. Благово"; "Жизнь и приключения Андрея Болотова, написанные им самим", т. II и III; Е. П. Карпович, "Замечательн. богатства частных лиц в России", СПб. 1874 г.; "Московск. Ведомости" 1875 г., № 233, 235 и 239; В. И. Коптев, "Столетний юбилей в честь гр. А. Г. Орлова-Чесменского. В память основанной им породы лошадей верховых и рысистых", М. 1876 г.; "Журнал Коннозаводства" 1866 г., № 4; 1875 г., № 3 и 6; "Энциклопедия военных и морских наук" Леера; "Энциклопедические Словари" Случевского, Брокгауза, Словарь Бантыша-Каменского и др.; "Сборник Императ. Русск. Историч. Общества", тт. 1, 2, 5—10; 12—19; 22—23; 27, 28, 87, 42, 44, 46, 47; 72, 77, 82, 89, 97, 109; Много материалов находится и в наших историч. журналах: "Русская Старина", "Русский Архив" (в большинстве томов) и "Исторический Вестник" (1881—1884, 1888, 1892, 1893 и 1902 гг.); В. А. Бильбасов, "История Екатерины Второй", тт. I, II и XII; "Камер-фурьерские журналы за время царствования императрицы Екатерины II-ой"; Д. Ф. Кобеко, "Цесаревич Павел Петрович", СПб. 1887; Н. К. Шильдер, "Император Павел Первый", СПб., 1901; Е. С. Шумигорский, "Императрица Мария Феодоровна" (1759—1828), т. I, СПб., 1892; Сподвижники Екатерины II-ой ("Русск. Стар.", 1873 г., т. XI, № 8); К биографии графа Орлова-Чесменского. Сообщил А. В. Рачинский ("Русск. Арх.", 1876, т. 2, № 7); Н. К. Шильдер, "Император Александр I-й, его жизнь и царствование" т. I. СПб., 1898; "Биография Павла I", написанная Е. С. Шумигорским в "Русском Биографическом словаре"; Архив Государственного Совета. СПб., 1869; Schnitzler, Histoire intime de la Russie sous les empereurs Alexandre et Nicolas. Paris, 1847; Cestéra, Vie de Cathérine II, Impératrice de la Russie. Paris, 1797; Cathérine II de Russie et ses favorits. Mémoires secrets, publiés par Alexcei prince de G. Wurzbourg, 1874; Histoire secrète des amours et des principaux amants de Cathérine II, Impératrice de Russie. Par un ambassadeur de l'époque Jean Chr. Laveaux. Paris, 1874 Gelbig, Rússische Günstlinge; Tübingen, 1809; Grimblot, La cour de Russie il у а cent ans. Berlin, 1890; Rulhière, Histoire ou anecdotes sur la révolution de Russie en 1762. Paris, 1797; Hachricht Wahrhaffte von der am 9 Iulii 1762 in Petersbourg vorgefallenen Revolution; Andr. Schumacher, Geschichte der Thronensetzúng únd des Todes Peter III. Hambourg, 1858; Laveaux, Histoire de Pierre III, Empereur de Russie, imprimée sur un manuscrit composé par un agent secret de Louis XV. Paris, an VII (1799); Saldern. Histoire de la vie de Pierre III, 1802; Daschkoff. princesse, Mémoire, edited from the originals by Mrs W. Bradford. London, 1840; Masson, Mémoires secrets sur la Russie et particulièremen sur la fin du règne de Cathérine II et la commencement de celui de Paul I. Paris, 1800—1802; Catherine II, impératrice, Mémoires écrites par elle même et précedès d'une préface par А. Herzen, Londres, 1859; Prinzessin Tarrakanoff. Historischer Roman aus der Regierungszeit Katharina's II von А. Olinda. Hambourg, 1879; Mémoires de la barone d'Oberkirch publiés par le comte L. de Montbrison. Paris, 1853; Osservazioni sopra le passate campagne militari della presente guerra tra'Russi et Ottommani, sopra il militare de'Turchi et la maniere di combatterli. А sua eccelenza il s. c. Alexis d'Orlow etc. Venezia, 1772; Nachricht von der Eröffnung des Friedencongresses bey Fockschani am 2 des Augusts 1772 nebst einem richtigen Plane von der Gegend, dem Congresshaúse únd dem Zelterstande der hohen Gesandten. Leipzig s. а.; К. Waliszewski. Le roman d'une impératrice Cathérine II de Russie, d'après ses mémoires, sa correspondance et les documents inedits des archives d'état. Paris, 1893; Autour dun trône. Catherine II de Russie, ses collaborateurs, ses amis, ses favoris. 5-éme ed. Paris, 1894; Cathérine II, sa cour el la Russie en 1772. Par Sabatier de Cabres. Berlin, 1802; Larousse. Dictionnaire universel; La grande encyclopédie, Biographie universelle, Nouvelle biograhie, Encyklopedja Powszechna S. Orgelbranda, Slovnìk Naučny и др. иностранные энциклопедические издания.

Б. Алексеевский.

{Половцов}[6]

Иванов О. Граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский в Москве. М.: Сварог и К, 2002.