Алексинская уездная канцелярия

Материал из Проект Дворяне - Вики

Текущая версия на 13:32, 12 октября 2010

• Алексей Безруков Алексей(Елисей сын ?) Нестеров Александр
• Алымов Петр Петрович
• Анфоров Алексей Яковлевич
• Бабрищев-Пушкин Иван Афонасьевич
• Исаков Федор Иванович
• Каличинской (Калиянской ?) Михаил Алексеевич
• Кумиков (Кузминов ? Кумин?) Иван Антипович
• Постников Афанасей Дмитриевич
• Селиверстов Алексей Сергеевич
• Сиверс Андрей Федорович
• Трафимов Архип Федосеевич
• Хитрово Николай Александрович

"Историческая справка Алексинского городского суда.

Датой рождения судебной власти в Алексине, как и в других древних городах Тульского края (Белеве, Богородицке, Веневе, Ефремове, Одоеве, Черни), можно считать 21-22 декабря 1777 года. В эти дни в Туле согласно указу Екатерины II об учреждении Тульской губернии прошли первые в истории края выборы уездных судей, дворянских заседателей уездного и нижнего земского судов, а также земских исправников 12 уездных городов. В народе всех избранников независимо, в каком судебном учреждении они служили, называли одинаково - <судьями>.

Свой уездный и нижний земский суд появился тогда и в Алексине. Первый состав Алексинского уездного суда это: судья - помещик села Верхний Суходол премьер-майор Иван Федорович Исаков, заседатели - помещик сельца Савино секунд-майор Михаил Тимофеевич Спицын и помещик сельца Венюково капитан Иван Афанасьевич Бобрищев-Пушкин. Право вершить правосудие в нижнем земском суде получили в 1777 году помещик сельца Негилево секунд-майор Андрей Ордин, ставший земским исправником, помещик сельца Сухотино капитан Сергей Федосеевич Аракчеев и прапорщик Александр Тимофеевич Спицын (брат М. Т. Спицына) - дворянские заседатели.

Трое из шести первых алексинских судей до избрания прошли суровую военную школу. Земский исправник Ордин участвовал в войне с Пруссией (в 1758 году в сражении под Кистриным был ранен в голову). Как и заседатель уездного суда М. Т. Спицын, Ордин воевал с турками (1769-1771), а в 1772 году вместе с русскими войсками подавлял мятеж в Польше. Во время Русско-турецкой войны получил ранение в голову С. Ф. Аракчеев.

Уездный судья Исаков делал карьеру на гражданском поприще. Он учился в Инженерном корпусе, служил в Московской и Вятской межевых канцеляриях. Такой послужной список в те годы считался редкостью: большая часть дворян начинали службу с определения в какой-либо полк. Но еще более удивительна судьба другого алексинского уездного судьи - Ильи Петровича Соколова, избранного в сентябре 1826 года. В 1782 году, когда ему исполнилось 12 лет, отец, бедный помещик сельца Никольское, определил его в Тульскую расправу на должность копииста. Через десять лет старательного юношу повысили в чине и направили в Алексин на должность протоколиста дворянской опеки, еще через пять лет Соколов стал секретарем Алексинского уездного суда и работал в этой должности 17 лет.

За это время уездный суд в Алексине дважды подвергался тотальной ревизии: в 1800 году суд проверял сенатор князь Щербатов, в 1802 - тульский гражданский губернатор Иванов. Оба проверяющих <не нашли ни- каких нерешенных дел> и объявили всему суду <похвалу>. Этот факт был отражен в формулярном списке Соколова как знак и его заслуг в высокой оценке деятельности суда. С 1814-го по 1825 год Соколов работал секретарем Тульского губернского правления, где выполнял разные поручения, в том числе и по проверке первых судебных инстанций губернии. Несколько таких ревизий позволили выявить массу нарушений. Так, в Одоевском уездном суде Соколов обнаружил недостачу на 2 тысячи рублей. Служебное рвение и усердие секретаря были отмечены двумя орденами: Св. Владимира 4-й степени и Св. Анны 3-го класса.

В 1825 году Соколов из-за нездоровья вышел в отставку, но вскоре был востребован <обществом>, продолжив службу в знакомом ему Алексинском уездном суде уже в качестве уездного судьи. С момента образования в Алексине <первых судебных инстанций> и до их упразднения по реформе Александра II ни одно из них не имело собственного здания. Справедливости ради заметим, что в таком положении в Алексине находились все <присутственные места> (дворянская опека, полиция, магистрат, Дума, казначейство, почтовая контора), а не только суд. Как сообщает известный русский историк И. П. Сахаров, <все без исключения присутственные места помещаются по найму в частных домах, что сопряжено с большими неудобностями, и нельзя не заметить в помещении их тесноты и разных недостатков. Присутственные места занимали вторые этажи каменных обывательских домов, где на первом этаже находились лавки, кухни, комнаты для постоя простых людей>.

Разбросанность судей по всему городу создавала трудности <обывателям>, которые тратили время, блуждая по городу в поисках нужного учреждения. Но, как сообщает тульский энциклопедист А. Т. Болотов, расположение суда было не самой серьезной проблемой. В 1792 году Болотову понадобилось приехать в Алексин, чтобы решить одно вексельное дело. С утра пораньше он отправился в уездный суд, <но там ни бешеной собаки, один только дневальный. Спасибо, что во всем городе был тогда один только суда сего заседатель, да и тот - ни рыба ни мясо, даже не было и городового. Должность его поручена была уездному судье г. Хмырову, но и его не было: поживал себе дома. Не найдя никого в суде, я в магистрат, но и там никого:>. Когда Болотову все же удалось найти хоть кого-то из местных чиновников, оказалось, что протоколиста уездного суда нет вообще: <уехал куда-то, рыскает иногда недели по две, без него делать нечего>.

Нам не удалось узнать, по какой причине в 1792 году в Алексине произошла такая кадровая чехарда, но ясно, что история уездного правосудия - это не только благостные эпизоды и похвала начальства. Так, в 1840 году статский советник граф Толстой во время очередной ревизии судебных мест Тульской губернии составил весьма подробный отчет о найденных им упущениях и беспорядках в Алексинском уездном суде. Например, по вине канцелярии суда в дворянской опеке и Тульском губернском правлении с опозданием на год узнали, что на алексинское имение тульского купца Лугинина <наложен запрет>. Как пишет И. П. Сахаров, Лугинин в Алешне построил суконную фабрику с огромным каменным корпусом. Она производила в год сукна на 20 тысяч рублей. Лугинину принадлежали 500 крепостных крестьян и еще столько же <приписанных> к фабрике. Из-за долга, превысившего миллион рублей ассигнациями, крестьян взяли под опеку, а на фабрику наложили запрет. Заметим, что один из потомков Лугининых - поручик Федор Александрович Лугинин, живший также в Алешне, избирался почетным мировым судьей Алексинского уезда с 1866-го по 1872 год.

По данным И. П. Сахарова, <анализировавшего архивы присутственных мест Алексина за 10 лет о числе преступлений, учиненных жителями>, тогдашним судьям не часто приходилось рассматривать уголовные дела. <За маловажные проступки, как то драку и пр.> осудили 5 купцов, 9 мещан, 14 дворян личных, 17 потомственных, 24 казенных поселян, 379 помещичьих людей. За порубку леса - 2 неслужащих дворян, 2 казенных крестьян, 4 помещичьих. <За неплатеж в срок долгов по беспечности, несостоятельности и умышленному уклонению заемщиков дел по взысканию прошло через уездный суд 45, через магистрат 10>.

За десять лет в уезде было совершено 42 <смертоубийства>, за что осудили 1 мещанина, 2 казенных поселян, 39 помещичьих людей. За грабеж и воровство - 7 мещан, 18 казенных крестьян, 11 неслужащих дворян, 1 помещичьего крестьянина.

Сахаров, сопоставив количество преступлений и общее число жителей уезда, искренне восторгался, что <дурной нравственности в уезде один из тысячи!.. Нравственность сохранена жителями на довольно высокой степени>. При этом он отмечал, что <нравственность неслужащих мелкопоместных потомственных дворян находится в низшей степени огрубелости по их необразованию>. Из 50 таких дворян на скамье подсудимых побывали за десять лет 30 человек7.

Из конкретных дел, что рассматривались в судах первой инстанции Алексина, широкую огласку получил процесс по делу нескольких крестьян села Широносово. Как сообщала газета <Тульские губернские ведомости>, в сентябре 1864 года они оказались в Алексинском нижнем земском суде за то, что самовольно сменили старосту, а когда управляющий имением отменил их решение, заявили, что <прежнего старосту ни под каким видом иметь не соглашаются>. Зачинщики волнений в суде раскаялись в содеянном и <отделались уплатой большого денежного штрафа>...

Статья подготовлена с использованием материалов из книги И.Ю.Парамоновой

«Летопись тульской судебной системы.1777-2007»" [1]

geno.ru/files/Motkov Tula's villages.doc С.И. Мотков (Москва)

ИЗ ИСТОРИИ ЮЖНЫХ СЁЛ АЛЕКСИНСКОГО УЕЗДА ТУЛЬСКОЙ ГУБЕРНИИ

Посвящается моему деду, Петру Георгиевичу Баранову, уроженцу дер. Берники на р. Упе

Исторические места Тульской области, расположенные западнее Тулы в среднем течении реки Упы, на современной карте находятся на стыке трёх районов — Ленинского, Алексинского и Дубенского, для которых Упа — естественная граница между ними. В этой местности в деревнях Берники и Гремячево на рубеже XIX и XX веков родились мои дед с бабушкой по линии матери. Туда в конце 50-х – начале 60-х годов нас с братом неоднократно вывозили из Москвы на летние и зимние каникулы. Там в нескольких деревнях ещё остались родственники, к которым автор в последние три года приезжал на несколько дней в летние отпуска. За это время я совершил несколько поездок по здешним местам с фото¬аппаратом (один раз на велосипеде), отсняв своих родственников, наиболее интересные виды и разру¬шенные в разной степени храмы. Много интересных материалов по Алексинскому уезду, по дореволю¬ционному и советскому периодам его истории я обнаружил в Москве в ГПИБ (Историческая библиоте¬ка), а также в Тульском облархиве, Краеведческом музее города Алексина и в редакции газеты “Загородные вести” в посёлке Ленинском Ленинского района Тульской области. Тульская губерния была учреждена 19 сентября 1777 года указом Екатерины II в составе 12 уездов, в том числе Алексинского. Земли юго-восточного угла бывшего Алексинского уезда в среднем течении Упы впоследствии, примерно к концу 30-х годов XX столетия вошли в состав трёх районов Тульской области — Алексинского, Ленинского и Дубенского (Тульская область образована 26 сентября 1937 г.). Село Поповка Алексинского района находится примерно в 40 км от Тулы. По данным подворной переписи 1912 года в селе, входившем тогда в состав Извольской волости, проживало 410 жителей, из них 196 мужского пола и 214 — женского. Первые упоминания о Поповке, как и обо всех окрестных сёлах и деревнях по среднему течению Упы, встречаются уже в писцовых книгах XVII века. Так, в тексте “Стан Извольской за поме¬щики” за 1650–1652 годы находим записи о местных хозяевах, собственниках земли: “За Савельем Захарьевым сыном Михневым в поместье деревня Поповка, в живущем полъосмины пашни” и далее: “За вдовою Огрофеною Михайловскою женою Боучарова да за сыном ея за Микитою в поместье полсела Изволи, в живущем полъосмины без получетверика пашни” [5: 261]. В те далёкие времена Поповка ещё не стала селом, здесь не было собственного храма и административно она входила в Извольский стан Алексинского уезда. Село Изволь в пяти километрах от Поповки, вероятно, тогда было не только круп¬нее её, но уже имело свой храм. “Если от Алексина ехать на юг, к автомагистрали Тула—Калуга, то за Богучаровом... новая до¬рога, круто обогнув старинный липовый парк и пройдя по земляной дамбе пруда, выведет на просто¬рную сельскую площадь. На ней стоит монументальная ампирная Смоленская церковь, выстроенная в 1835 г. на средства П.И. Раевской”. Так начинают краткий очерк об исторических достопамятностях Поповки М. Дунаев и Ф. Разумовский [2: 142–146]. И далее: “Храм невелик, но полон почти соборного величия, напоминая созданные В.П. Стасовым столичные пятиглавые соборы. Однако идейно-образная сторона Смоленской церкви по-своему сложнее, оригинально сочетая героизм и гражданственность с человечностью и тонким лиризмом” [2: 142]. К сожалению, в наши дни этот памятник, образец высокого уровня развития архитектуры первой трети XIX века, постепенно разрушается и пока не нашёлся хозяин в лице тульского духовенства и местных жителей, которые решили бы общими усилиями восстановить былое величие храма, зажечь в нём тёплый и радостный свет божественной литургии. В 1848 году Прасковья Ивановна Раевская завещала усадьбу с многочисленными хозяйственными постройками и обширным плодовым садом своей родственнице, княгине В. А. Львовой (здесь и далее использованы материалы упомянутых книг [2; 6; 3]). Недалеко от церкви стоял деревянный барский дом. Расположенный поблизости большой овраг был использован для устройства каскада прудов. На противоположной стороне одного из них был разбит регулярный парк. Львовы подолгу жили в усадьбе. Муж Варвары Александровны, князь Е.В. Львов, за¬нимал должность управляющего палатой государственных имуществ в Туле, несколько лет подряд изби¬рался алексинским уездным предводителем дворянства. Евгений Владимирович в Туле познакомился с Л.Н. Толстым, между ними возникли дружеские отношения, о чем свидетельствуют дневники Софьи Андреевны и письма Л.Н. Толстого к Е.В. Львову. 21 октября 1861 года у Львовых в Дрездене родился младший сын Георгий, которому суждено было стать известным общественным и политическим деятелем. Вскоре после его рождения родители переехали в Россию, “...всё моё детство протекло в деревне в Тульской губернии, с которой связана и вся последующая моя жизнь. Село Поповка было колыбелью всей нашей семьи”, — писал в воспоминаниях о Поповке будущий министр-председатель Временного правительства [3: 20]. В 1885 году Георгий Евгеньевич окончил юридический факультет Московского университета. В начале 90-х годах он активно занимается общественной деятельностью, участвует в работе Тульского земства. Человек либерального образа мыслей, честный и образованный, в земстве Львов находит реаль¬ную связь со многими сторонами крестьянской жизни. “Его привязанность к народу и восторженные отзывы о русском крестьянине не имели ничего общего с народничеством — в основе их лежал опыт и вера в то, что русский мужик должен сам активно участвовать в строительстве собственной судьбы и государственного устройства России. Он всегда понимал неготовность народа к республиканскому строю, но был противником абсолютизма и стоял за конституционную монархию” [3: 14]. Во время русско-японской войны (1904–1905) деятельность Львова приобретает всероссийский масштаб. Будучи председателем Земгора, он становится организатором помощи раненым, участником местных съездов и депутации земских и городских деятелей к царю. В 1906 году Г.Е. Львов как депутат участвует в работе Первой Государственной Думы. Особую известность и авторитет он приобретает сво¬ей деятельностью на посту главноуполномоченного Всероссийского союза помощи больным и раненым воинам, созданного в 1914 году после начала первой мировой войны. С марта по июль 1917 года Г.Е. Львов — министр-председатель и министр внутренним дел Вре¬менного правительства первых двух составов. В марте 1925 года он скончался в Париже. Хорошо знав¬ший его Н.И. Астров выступил с речью памяти князя 15 марта в Париже на заседании, созванном вре¬менным Главным комитетом Всероссийского союза городов: “Наступила революция. Образовалось Вре¬менное правительство и во главе его — опять совершенно бесспорно — занял место Львов. И в эту от¬ветственную минуту не оказалось другого кандидата. Но он не был политическим деятелем. Он оказал¬ся в чуждой ему стихии, и эта стихия победила его. Он не выдержал и ушел... Уйдя из Временного правительства, Львов исчез. Никто не знал, где он. Уже после стало извест¬но, что он провел некоторое время в Оптиной Пустыни. В этом сказалась его религиозность. Затем случайный арест — уже при большевиках — в Тюмени и, казалось, верная гибель. Но тут спасло его умение подойти к мужику, к солдату. Никто не умел так просто говорить с простым народом, как князь Львов. Он очаровал своих тюремщиков и был освобожден. Затем Сибирь и эмиграция, где он занял малозаметный для широких кругов эмиграции, но чрезвычайно ответственный пост главы земской ор¬ганизации. Снова началась кипучая работа. Только его энергии, его авторитету у иностранцев обязана русская эмиграция всем тем, что удалось добиться Земскому союзу в деле защиты ее интересов” [3: 275–276]. После революции в Поповке была организована коммуна земледельцев. Во время войны сгорел деревянный барский дом, лишь остатки регулярного парка сохранили в шелесте ветвей отзвуки тех дале¬ких лет да заболоченные пруды, объединённые некогда в каскад, напоминают нам об усадьбе и её быв¬ших владельцах. Сохранилась краснокирпичная школа, построенная на средства Г.Е. Львова, о чём сви¬детельствует мемориальная табличка перед её входом. От Поповки, проехав по шоссе на юг в сторону Першина два километра, сворачиваем влево на грунтовую дорогу и через два-три километра оказываемся среди высоких холмов, перерезанных оврага¬ми, на которых раскинулось село Изволь, ныне в стороне от столбовых дорог. Здесь видны аллеи бывше¬го старого парка и следы барской усадьбы; каскадом спускается несколько прудов. Поодаль возвышается колокольня без креста местной Никольской церкви. От села с вершин холмов в ясную погоду открывает¬ся великолепный вид на долину Упы. Именно в этом месте река, сделав большую петлю, поворачивает русло от Тулы с востока на юг и образует широкую пойму, покрытую летом заливными лугами. Вот как описывает извольские луга и усадьбу своих соседей Домашневых князь Львов: “На повороте этом в полую воду задерживался и осаживался мягкий ил. Луга хорошо удобрялись, и на них рожались дивные травы, изволъские сена считались лучшими по Упе. Луга эти дозволяли держать много скотины, и при малой запашке все поле под озимое сильно удобрялось, хлеба в Изволи всегда были великолепные. Барская усадьба, большой старый деревянный дом с большим балконом и белыми колоннами сто¬ял на склоне высокого бугра. С балкона был чудный вид на все луга вплоть до Тулы... В половодье это было целое море” [3: 82]. Помимо лугов по обеим сторонам реки в восточном направлении вдоль правого берега раскину¬лась по холмам деревня Гремячева, родина моей бабушки (родилась в 1898 г.), далее — Костино с дей¬ствующим около него карьером и уже за ним — село Пятницкое, бывшее до революции центром мест¬ного прихода, который относился тогда к Варфоломеевской волости (сейчас — к Варфоломеевскому сельсовету Ленинского района). Юго-восточнее Изволи вдоль левого берега реки видны небольшие деревни Селиховое и Площанки, станция Берники на железной дороге Тула — Суворов — Козельск (построена в самом конце 30-х – начале 40-х годов XX в.), деревни Занино прямо у реки и тут же рядом Берники, где в 1899 году в семье крестьянина Георгия Зиновьевича Баранова родился мой дед по линии матери, Пётр Георгиевич Баранов (1899–1991). За Берниками в стороне от реки виднеется колокольня Медведковской церкви и само село. Рядом с ним по дороге в Тулу деревни Старопетрищево и Рыдомо. В двух-трёх километрах южнее этих селений на высоком холме просматривается шпиль церкви села Алёшин. Вернёмся теперь в село Изволь, которое “занимает возвышенное местоположение при реке Упе, в расстоянии 30-ти верст от Тулы и 20-ти от Алексина. О времени возникновения прихода сведений не сохранилось. В настоящее время он состоит из села и деревень: Малышева, Скороварова, Глебова, За-нина, Плоского и Демшинки. Всех жителей числится 998 м. п. и 1021 ж. п.; кроме земледелия многие занимаются отхожими промыслами на фабриках и заводах. Существующий в приходе каменный храм во имя чудотворца Николая построен неизвестно когда и кем; в храме имеется теплый придел во имя священномученика Евтиха. ...Особенно чтимая икона в храме св. Николая, древняя по своему происхож¬дению. Причт состоит из священника и псаломщика. Церковной земли имеется: усадебной 4 десятины 1739 саженей, полевой 60 д. 1531 с. С 1867 года в приходе существует церковно-приходская школа” [4: 49–50]. Сейчас церковь уже давно не действует, а над входом со стороны колокольни красуется надпись “Дискоклуб “Колхозник” села Изволь”. Зимой в селе остаются, в основном, одни старики, а летом на от¬дых приезжают их родственники из Тулы, дачники оттуда же и из Москвы. Ведь природа-то здесь ис¬ключительная по своей живописности, приволью и разнообразию. Примерно то же характерно для большинства окрестных селений. Из Изволи на юг пять километров до села Першина. В этом месте пересекаются две крупные ав¬томагистрали с бетонным мостом через Упу: Алексин — Першино — Дубна и Тула—Калуга. Подобно Изволи Першино занимает возвышенную местность на правом берегу Упы в 30-ти верстах от Тулы и 25-ти от Алексина. Как полагал П.И. Малицкий, время возникновения прихода и происхождение названия села неизвестны ; несомненно только, что приход этот, хотя и в другом составе, существовал уже в кон¬це XVII столетия. На высоком холме, возвышаясь над всей окружающей местностью, стоит церковь во имя Казанской Божией Матери, построенная в 1696 году. В 1802 году с правой стороны её трапезной части устроен придел во имя св. Алексея, митрополита Московского. В 1813 году храм был капитально обновлён на средства помещика И.И. Арапетова; на его же средства и жены Елизаветы Иоакимовны вновь устроены были иконостасы — в 1833 году в приделе и в 1848 году в самой церкви. В приходе с 1870 года была земская школа. За последние два года представители Тульской епархии обследовали уже давно заброшенный храм и даже завезли кирпичи для его ремонта, но до сих пор дело так и не сдвинулось с места. Располо¬женный не только в живописном, но и довольно бойком месте, он быстро оправдал бы лучшие ожидания не только церковных властей, но и жителей всей округи, фактически не имеющих в радиусе 10–15 кило¬метров вокруг Першина ни одной действующей церкви. В конце XIX – начале XX веков Першино прославилось в России и Европе псовой охотой вла¬дельца здешней усадьбы Великого князя Николая Николаевича. О ней в 1913 году была издана замеча¬тельно оформленная книга Дмитрия Вальцова “Псовая охота е.и.в. Великого князя Николая Николаевича в селе Першине Тульской губернии. 1887–1912” (СПб, 1913). После 1917 года во дворце усадьбы от¬крыли музей охоты и быта, но по письменному доносу одного из селькоров, писавшего о том, что в Першине сохраняется царское гнездо, в 1927 году музей был закрыт. Всю обстановку дворца, пo расска¬зам очевидцев, погрузили на 36 подвод и увезли в Тулу, а то, что осталось, растащили местные жители. Здание дворца было разрушено. Так уничтожили ещё одно уникальное “гнездо”, которым могла бы гор¬диться не только алексинская земля (более подробный очерк об усадьбе села Першина и псовой охоте Великого князя Николая Николаевича см. 6: 108–112). В двух километрах южнее Першина по шоссе Алексин — Першино — Дубна находится старинное село Новое Павшино, приход которого был “расположен при реке Упе, в местности, обильной болота¬ми и озерами, в расстоянии 30-ти с половиной верст от Тулы и таковом же расстоянии от Алексина. По местному преданию, приход с. Павшина образовался из переселенных сюда жителей Тулы для работ на бывших тогда в этой местности заводах Демидова. При этом для работ высылались сюда как бы в наказание худшие люди, низко падшие в нравственном отношении, отсюда и название села Павшино” [4: 5] . Сначала образовалось во 2-ой половине XVII века село Павшино, рядом с которым в начале XVIII-го появилось Новое Павшино. После революции 1917 года оба села слились в одно с названием Новое Павшино. Кроме земледелия многие жители, как и во всем Алексинском уезде, занимались слесарным ре¬меслом и отхожими промыслами на стороне. От когда-то существовавшего здесь храма во имя Воздви¬жения Креста Господня (был построен в 1731 г.) сохранилась колокольня, привлекающая путешествен¬ников красотой, высотой и стройностью. В 1969 году новопавшинская колокольня была включена в пе¬речень архитектурных памятников Тульской области. Восстановление храма и ремонт колокольни пока, к сожалению, не предполагаются. Примерно в полукилометре от Нового Павшина вдоль реки Упы по дороге на Дубну на том же правом берегу расположено село Панковичи. В его центре на бугре в окружении зарослей деревьев и кустарников сохранился остов когда-то действовавшего здесь храма во имя чудотворца Николая, постро¬енного в 1735 году на средства бригадира Стефана Лукича Вельяминова. Уединенное расположение церкви и окружающая её таинственность придают руинам романтическое очарование седой старины и погружения в прошлое. Разумеется, вопрос о её восстановлении еще не ставился и неизвестно, когда и кем будет поставлен. Выехав из села Панковичи на большак, едем назад в сторону Першина и сворачиваем направо на шоссе. Переехав Упу и железную дорогу, поворачиваем налево и, проехав 200 метров, останавливаемся. Справа от шоссе Калуга—Тула, недалеко от указателя на Берники в лесу находится старообрядческое кладбище, где до сих пор хоронят своих родственников жители окрестных деревень (в первую очередь деревни Берник) — потомки старообрядцев, поселившихся в этих местах примерно в середине XIX века. При описании прихода села Медведок, к которому принадлежала деревня Берники, упоминается, что “в дер. Берниках есть раскольники беспоповщинского толка” [4]. Наиболее ранние захоронения на кладбище датированы последней четвертью XIX – началом XX веков. В двух-трёх километрах от кладбища на пригорке сохранилась луковка колокольни с покосившимся на ней крестом церкви села Медведок. Рядом с храмом расположено кладбище, где похоронено большинство родственников моего деда — его отец и мать, братья и сёстры, их потомки. Некоторых могил уже невозможно найти — на них нет крестов и надписей... Столетие назад было иначе: “Приход с. Медведок находится в 25-ти верстах от Тулы и в 30-ти от Алексина. Большая часть прихода, как и самое село, расположена при р. Упе, меньшая часть при речке Песочне, притоке Упы. Приход ... перво¬начально состоял из села и деревни Брусова, но в 1802 году к нему присоединена была соседняя деревня Берники, в 1804 г. дер. Рыдомо и в 1842 г. сельцо Старо-Петрищево. Из этих деревень, с присоединением к ним деревень Остриков и Леонтъевских выселок, приход состоит и в настоящее время. Главное заня¬тие жителей земледелие, но многие занимаются слесарным промыслом, плотничеством, выделкою ящиков для гармоний, пилкою леса и копаньем камня. В дер. Берниках есть раскольники беспоповщинско¬го толка. Существующий в приходе храм во имя св. Троицы построен вместо бывшего деревянного хра¬ма во имя преподобного Сергия Радонежского, находившегося саженях в 200-х от настоящего храма” [4: 52], который построен в 1795 году на средства вдовы надворного советника Екатерины Александров¬ны Вельяминовой. По данным клировых ведомостей за 1915 год (хранятся в Тульском облархиве), в хра¬ме было два престола: во имя Св. Троицы и в приделе во имя преп. Сергия Радонежского. В 1888 году церковь была украшена стенною живописью на средства помещика И.А. Баташева. В приходе были к концу XIX века две школы: с 1888 года земская в дер. Старопетрищеве и с 1894 года школа грамоты в самом селе. Священником Троицкой церкви с конца 1890 года и, вероятно, до революции 1917 года был Пётр Яковлевич Корсунский. Именно он в 1899 году крестил моего деда, Петра Георгиевича Баранова, о чём имеется выпись из метрической книги. П.Я. Корсунский по назначению епархиального начальства по¬мимо должности священника с 31 января 1905 года был также благочинным 2-го округа Алексинского уезда. С 1 сентября 1914-го и с 1 сентября 1915 годов он становится законоучителем Берниковской зем¬ской школы. К 1915 году священник овдовел, имел двух сыновей, Дмитрия 1891 г. р. и Сергея 1893 г. р. Старший обучался в Императорском филологическом институте, а младший состоял в военной службе. По данным “Ведомости о приходе” в родной деревне моего деда Берниках к концу 1915 года было 773 жителя, 374 мужского пола и 399 женского, живших в 118 домах (хозяйствах). Из них в 30 домах проживало 140 раскольников- беспоповцев, 83 мужчины и 57 женщин. Многие жители помимо земледе¬лия занимались кустарными и отхожими промыслами (в частности, мой дед с малых лет учился слесар¬ному делу у мастера по замкам, а позже работал слесарем на Тульском оружейном заводе). Церковь в селе Медведках уже давно не действует, но вполне заслуживает восстановления, нахо¬дясь как бы в центре своего бывшего прихода и рядом с крупной магистралью, на значительном протя¬жении которой почти нет действующих храмов. В 4-х км юго-западнее Медведок, в наибольшем удалении от Упы, на старом, уже давно не дейст¬вующем Калужском тракте (Тула—Калуга), находится большое село Алёшня — центр бывшей Алёшенской волости Алексинского уезда, а ныне центр Алёшенского сельсовета Ленинского района Тульской области. Село возникло не позднее первой половины XVII века. При Петре I тульский купец Иван Лугинин выстроил в Алёшне на реке Песочне, притоке Упы, парусную фабрику, которая впоследствии сменила производство парусов на армейское сукно. Ткацкие станки приводились в движение с помощью водяного двигателя. На фабрике работали крестьяне, которых называли фабричными. Улица Фабричная осталась в Алёшне и сегодня. В 1832–1834 годы здесь недовольные работники проявили серьезные вол¬нения, подавленные силами военных и полиции. Но во второй половине XIX века производство Лугининых совершенно заглохло [1: 56–57]. После отмены крепостного права владелец поместья в Алёшне Ф.Ф. Лугинин устроил у себя в имении конный завод. К началу XX века семейство Лугининых почти разори¬лось, а местные крестьяне помимо земледелия занимались слесарным ремеслом и ещё более выделкой печных приборов, гармонным промыслом, а также столярным, плотницким и штукатурным. Еженедель¬но по воскресеньям в Алёшне бывали базары, а 14 сентября ежегодно — Воздвиженская ярмарка, про¬должавшаяся неделю. В 90-е годы прошлого века в Алёшне открылись земское училище и, при непо¬средственном участии уездного Комитета попечительства о народной трезвости, библиотека-читальня. По данным П. Малицкого, каменный храм в селе во имя Покрова Пресвятой Богородицы построен в 1756 году на средства купца Иллариона Ивановича Лугинина с придельным алтарём во имя Максима Исповедника. Местно чтимая икона — Божией Матери “Всех скорбящих Радость”. Причт состоял из священника и псаломщика [4: 45]. Колокольня и весь храм, стоящие на высоком холме, в ясную погоду как бы парят над землёй, привлекая внимание своими светлыми классическими архитектурными форма¬ми и изяществом. В настоящее время это единственный храм, который реально стал восстанавливаться с лета 2000 года. По воскресным и праздничным дням здесь проводит службы священник Александр. Ему помогает молодой алтарник Вадим Шитов, проживающий вместе с отцом Александром на квартире в Алёшне. В восстановлении храма посильную помощь оказывает местная сельская администрация. Так, всем миром постепенно возрождается одна из духовных и архитектурных жемчужин Тульской земли. Л и т е р а т у р а 1. Возбранный В.В. Ленинский район: история и современность. — Тула, 2000. 2. Дунаев М., Разумовский Ф. В среднем течении Оки. — М., 1982. 3. Князь Львов Г.Е. Воспоминания. — М., 1998. 4. Малицкий П.И. Приходы и церкви Тульской епархии. — Тула, 1895. 5. Писцовые книги Тульского края. Часть 1. Алексинский уезд. — Тула, 1914. 6. Пономарева В.М. Алексин (страницы истории города и района). — Тула, 1998.

Опубликовано в сборнике «Сельская Россия: прошлое и настоящее». Доклады и сообщения IX Российской научно-практической конференции. Москва, декабрь 2004. Выпуск 3. Изд-во «Энциклопедии российских деревень» М., 2004.