Свиблово, Московский у., Московская губ.

"Свиблово, село Манатьина Быкова Коровина стана, владение вдовы, княгини Голицыной Марьи Семеновны, межевал 15 сентября 1772 г. Назимов. Пашня 48 д. 787 с., лес дровяной 383 д. 1389 с., сенной покос 36 д. 900 с., селение 4 д. 903 с., церковь и кладбище 602 д., дороги 4 д. 860 с., реч., болота 7 д. 799 с., всего 483 д. 1440 с., 13 душ. Шифр С-37с. [Г-5]" ^[1]

Статьи из Интернета

"Северный район Москвы Свиблово, имеющий одноименную станцию метро, замечателен своей историей. Правда, по современной однообразной застройке поверить в то, что этот район могли посещать именитые люди прошлого, очень нелегко. Но это было. В Свиблово была красивая усадьба, пруды вблизи реки Яузы. А какая же усадьба без заботливых хозяев, без желанных гостей? Для приемов здесь были сооружены въездные ворота, разбит парк с прогулочными аллеями, со спуском к Яузе и прудам. Название селу Свиблово, предположительно, досталось от имени Фёдора Андреевича Свиблы, который был первым воеводой у Дмитрия Донского. «Свиблый», «швиблый» в просторечии, означало шепелявый, косноязычный. Федор Свиблый принимал участие в постройке первых каменных укреплений г. Москвы (1367 г.). Одна из башен Кремля (та, что расположена около Москворецкого моста) долгое время носила название «Свиблова». А село Тимофеевское к северу от Москвы тоже стало называться Свиблово. В селе, на реке Яузе в это время стояла мельница, и поэтому признаку можно судить, что в XIV веке р. Яуза была уже не судоходной.

К 1620 году Свиблово становится владением стольника Льва Афанасьевича Плещеева. Затем он передает свое село сыну Андрею, который активно занялся сельским хозяйством, заново построил деревянную Троицкую церковь. Из семьи Плещеевых последней владелицей родового имения была малолетняя девица Мария, которая жила в доме своего дяди Кирилла Алексеевича Нарышкина. К нему после смерти девочки и переходит владение Свиблово.

К. А. Нарышкин построил в своем поместье из добротного кирпича каменные палаты, солодовенный завод, поварню, людские покои и церковь. К этим работам были привлечены пленные шведы. Многие из них на кладбище в Свиблово нашли свой последний приют. Один из колоколов Троицкой церкви, звонивший по всей округе, был трофейным шведским, привезенным с Северной войны.

Позднее имение через судебные разбирательства снова возвращается к семейству Плещеевых. Почти два года «нанимает прекрасный сельский домик в прекрасных местах близ Москвы» Н. М. Карамзин . Здесь, в Свиблово, он задумывает мысль о написании истории государства, чему посвящает всю оставшуюся жизнь.

Из переписки великого русского композитора А. Н. Скрябина следует, что его детство также связано со Свиблово. «Есть какая-то особенная прелесть в переодичности получаемых в жизни впечатлений, они обновляют человека, как обновляет природу весна, и говорят о чем-то вечно юном, вечно свежем. Входишь в усадьбу, в которой провел детство, и сердце наполняется отрадным чувством. С одной стороны, воскресает мир детских грез, эта атмосфера серебряной блестящей пыли, переполненная фантастическими существами, прекрасными и чудовищными, — это чудное время, когда любишь и незнаешь кого, и незнаешь почему. С другой стороны, гордость сознания, мир света, в котором человек твердой стопой идет по ясно начертанному пути к определенной, раз навсегда избранной им цели. Есть место, в котором я до сих пор чувствую себя десятилетним ребенком: это Свиблово. Мне каждый раз, когда я бываю там, хочется идти дирижировать детским оркестром, процветавшим некогда в сосновой аллее…»

В 20-е годы XIX века Свиблово покупает И. П. Кожевников. Он строит образцовую суконную фабрику, работающую на импортном оборудовании. В это же время в усадьбу Свиблово на концертные вечера часто приезжают гости послушать приглашенных артистов. Большим успехом в то время пользовалась цыганская певица Стеша (Степанида Сидоровна Солдатова). В 50-е годы быстрыми темпами развивается производственное строительство, теснящее соседние рощи и луга. В Свиблово были построены фабрики: шерстопрядильная купца Карасева, суконно-ткацкая купца Синицина, шерстопромывная цехового Вассена, суконная Шапошникова.

С 70-х годов и до октябрьских событий 1917 года усадьбой владел горный инженер Георгий Бахтиярович Халатов. Здесь же до революции было налажено аппретурное и ткацкое производство купца Вольфберга. Имелось, также, шерстопрядильное заведение купца Дюпона. В эти же годы соседним небольшим селом Филино, расположенным немного выше по течению Яузы, владели Рихтеры. Земли этого небольшого села также входят в состав современного Свиблово.

В 1917 году хозяйственных владельцев уже не стало. И процветающее ранее Свиблово приходит в полный упадок: усадьба разоряется, церковь разрушается, парк и пруды зарастают. Не слышно чудесного музицирования, нет и нарядных пышных гостей. Даже ворота в усадьбу уже нельзя назвать ни парадными, ни въездными…

Второе рождение усадьбы началось с 1994 года, когда решением Московсого правительства она была передана в ведение Патриархии. Уже сегодня золотятся купола на храме Святой Троицы, укреплен Георгиевский Придел, ведутся восстановительные работы на территории усадьбы. И над Свиблово уже льется малиновый колокольный звон.

Современное название улицы района получили в 1964 году, в период массовой застройки. Кроме красивых и поэтичных название — Вересковая, Ивовая, Снежная, Кольская, Сибиряковская, Тенистый, Игарский, Лазоревый, шесть улиц названы в честь великих людей, прославлявших и защищавших нашу Родину (улица Амундсена, Седова, пр-д Нансена, Серебрякова, Русанова, Берингов пр-д). В прошлые столетия на месте этого микрорайона находилась одноименная усадьба и село. И, как ни странно, здешние угодья не прозябали в постоянной спячке. Жизнь бурлила, и взлеты сменялись падениями.

Свиблово так названо в честь своего владельца, боярина Федора Свибло (что значило "косноязычный"), правой руки князя Дмитрия Донского. Далее Свиблово принадлежало Плещеевым, род которых в 1655 году чуть было не лишился этой собственности. Царь Алексей Михайлович направил известному в те времена забияке стольнику Михаилу Плещееву такой нелицеприятный указ: "За то, что оклеветал Ивана Хованского, оскорблял Федора Одоевского, ложь и запирание бояре приговорили, бив кнутом, сослать тебя в Сибирь, а поместья твои и вотчины роздать в роздачу".

Но вскоре после этого царь несколько смягчил свой приговор: "Для нынешнего торжественного праздника Воскресения Христова тебя пожаловал, кнутьем бить, и в Сибирь ссылать, а поместий и вотчин отымать не велел потому, что за твое лукавое и безмерное ябедничество и бездушство скоро Бог тебе воздаяние воздаст, и сокрушит и заградит уста твои, глаголющие неправду".

После чего наказание еще более снизилось: "И вместо битья указал государь написать тебя по Московскому списку вечным клятвопреступником, и ябедником, и бездушником, и клеветником".

Можно сказать, что стольник отделался легким испугом.

Впрочем, село все равно скоро вышло из рода Плещеевых. Его несовершеннолетняя владелица Мария умерла, и опекун ее, Кирилл Нарышкин, вступил во владение поместьем - сказав, что якобы владелица ему эти угодья завещала. Документов на сей счет, конечно, не было, зато Кирилл Нарышкин приходился дядюшкой царю Петру Великому, и соответствующее решение возникло без проблем: "по имянному Великого Государя указу и по изустному ее, девицы Марьину, завещанию".

Но к началу девятнадцатого века все эти перипетии позабылись, и Карамзин в своей "Записке о московских достопамятностях" сообщал: " Свирлово (второе название Свиблова. - А.М.) (в 7 верст. от Москвы), Н.П. Высоцкого, приятно разнообразием своих прогулок. С некоторого времени живут там многие из Дворян и богатых купцов в наемных сельских домах".

Упомянутый Высоцкий, генерал-майор, довольно быстро продает село предпринимателю Кожевникову. Тот живет на широкую ногу, меценатствует и устраивает шумные вечера. Свиблово становится известным не прогулками, а выступлениями цыганки Стеши. "У нее, как у соловья, в горлышке звучат и переливаются тысячи колокольчиков," восторгался один из ценителей истинного искусства.

Но проходят годы, Стеша старится, Кожевников нищает, и уже в 1833 году Пушкин писал: "Подмосковные деревни... пусты и печальны: роговая музыка не звучит в рощах Свирлова и Останкина; плошки и цветные фонари не освещают английских дорожек, ныне заросших травою, а, бывало, уставленных миртовыми и померанцевыми деревьями. Пыльные кулисы домашнего театра тлеют в зале, оставленной после последнего представления французской комедии. Барский дом дряхлеет. Во флигеле живет немец управитель и хлопочет о проволочном заводе".

Ближе к концу позапрошлого столетия здесь сделалось еще печальнее. Очевидец грустил: "На краю его (Свиблова. - А.М.), по направлению к Останкину, стоит неприглядный и грязный капернаум (в смысле, кабак. - А.М.) для крестьян окрестных деревень. Фабрики в Свиблове унылы и безмолвны, дачников немного: что было, и что стало! Так проходит человеческая слава!"

Впрочем, был еще один довольно яркий эпизод в жизни бывшей усадьбы. В 1970-е годы здесь решили построить метро и огромнейший автовокзал, обслуживающий автобусы северных направлений. Метро построили и даже разукрасили новую станцию названиями древних городов Русского Севера. А вот вокзал не стали строить. И москвичи по сей день недоумевают - к чему тут все это на станции написано?"

Алексей МИТРОФАНОВ

Известия.ru

http://www.lgz.ru/article/2583/

Лит. газета 2007 Ольга МАТВЕЕВА "В Свиблове мирты не растут

НА КАРТЕ МОСКВЫ

Когда-то здесь пела цыганка Стеша и цветные фонари освещали английские дорожки, уставленные миртовыми и померанцевыми деревьями

Для первого знакомства

Свиблово – район относительно небольшой, компактный. Улицы Кольская, Енисейская, Берингов проезд, река Яуза и окружная железная дорога обрисовывают его аккуратный контур. Это – словно центр северо-востока Москвы, его сердце, от которого тянутся главные артерии – проспект Мира, Ярославское шоссе. А ещё здесь же проходит и Ярославская железная дорога. Но они гремят где-то в стороне, и если выйти из вестибюля станции метро «Свиблово», которая находится в самом центре района, то первое, что вас поразит, – это тишина. Улицы, расположенные здесь, неширокие, да и называются они неслучайно «проездами»: Игарский, Лазоревый, Тенистый, Серебрякова… Даже площадь перед метро относительно тихая. Конечно, все сопутствующие ларьки и киоски с товарами «первой необходимости», газетами-сигаретами присутствуют, но как-то не забивают площадь. А вот по части достопримечательностей – небольшая часовенка священномученика Николая. Необыкновенно красивый образец русского деревянного зодчества, построенный, правда, всего девять лет назад.

Предания

Видимо, и тишина, и пролегающие невдалеке магистрали, называвшиеся когда-то трактами, привлекали сюда людей на поселение и раньше. Первое упоминание о Свиблове датируется 1423 годом. Название своё район, предположительно, получил от имени боярина Фёдора Андреевича Свиблы (в просторечии «швиблого», то есть шепелявого, косноязычного), который был правой рукой Дмитрия Донского. Далее Свиблово принадлежало Плещеевым, род которых в 1655 году чуть было не лишился этой собственности. Царь Алексей Михайлович направил известному в те времена забияке стольнику Михаилу Плещееву такой нелицеприятный указ: «За то, что оклеветал Ивана Хованского, оскорблял Фёдора Одоевского, ложь и запирание бояре приговорили, бив кнутом, сослать тебя в Сибирь, а поместья твои и вотчины роздать в роздачу». Но вскоре после этого царь несколько смягчил свой приговор: «Для нынешнего торжественного праздника Воскресения Христова тебя пожаловал, кнутьём бить, и в Сибирь ссылать, а поместий и вотчин отымать не велел потому, что за твоё лукавое и безмерное ябедничество и бездушство скоро Бог тебе воздаяние воздаст, и сокрушит и заградит уста твои, глаголющие неправду». После чего наказание ещё более снизилось: «И вместо битья указал государь написать тебя по Московскому списку вечным клятвопреступником, и ябедником, и бездушником, и клеветником». Можно сказать, что стольник отделался лёгким испугом. Впрочем, род Плещеевых всё равно вскоре лишился этого села. Его несовершеннолетняя владелица Мария умерла, и опекун её, Кирилл Нарышкин, вступил во владение поместьем, сказав, что якобы владелица ему эти угодья завещала. Документов на сей счёт, конечно, не было, зато Кирилл Нарышкин приходился дядюшкой царю Петру Великому, и соответствующее решение возникло без проблем – «по имянному Великого Государя указу и по изустному её, девицы Марьину, завещанию». Нарышкин построил в своём поместье из добротного кирпича каменные палаты, солодовенный завод, поварню, людские покои и церковь. К этим работам были привлечены пленные шведы. Многие из них на кладбище в Свиблове нашли свой последний приют. В начале XIX века Карамзин в своей «Записке о московских достопамятностях» сообщал: «Свирлово (в 7 верст. от Москвы), Н.П. Высоцкого, приятно разнообразием своих прогулок. С некоторого времени живут там многие из дворян и богатых купцов в наёмных сельских домах». (Свирлово – второе название Свиблова.) Упомянутый Высоцкий, генерал-майор, довольно быстро продаёт село предпринимателю Кожевникову. Тот строит образцовую суконную фабрику, работающую на импортном оборудовании. Вообще производственное строительство идёт быстрыми темпами и теснит соседние рощи и луга. Строятся фабрики: шерстопрядильная купца Карасёва, суконно-ткацкая купца Синицина, шерстопромывная цехового Вассена, суконная Шапошникова. Кожевников живёт на широкую ногу, меценатствует и устраивает шумные вечера. Свиблово становится известным не прогулками, а выступлениями цыганки Стеши. «У неё, как у соловья, в горлышке звучат и переливаются тысячи колокольчиков», – восторгался один из ценителей истинного искусства. Но проходят годы, Стеша старится, Кожевников нищает, и уже в 1833 году Пушкин пишет: «Подмосковные деревни… пусты и печальны: роговая музыка не звучит в рощах Свирлова и Останкина; плошки и цветные фонари не освещают английских дорожек, ныне заросших травою, а, бывало, уставленных миртовыми и померанцевыми деревьями. Пыльные кулисы домашнего театра тлеют в зале, оставленной после последнего представления французской комедии. Барский дом дряхлеет. Во флигеле живёт немец управитель и хлопочет о проволочном заводе». Ближе к концу позапрошлого столетия здесь стало ещё печальнее. Очевидец грустил по Свиблову: «На краю его, по направлению к Останкину, стоит неприглядный и грязный капернаум для крестьян окрестных деревень. Фабрики в Свиблове унылы и безмолвны, дачников немного: что было и что стало! Так проходит человеческая слава!» (Под словом «капернаум» автор вышеупомянутой цитаты разумел обыкновенный кабак.) С 70-х годов XIX века и до октябрьских событий 1917 года усадьбой владел горный инженер Георгий Бахтиярович Халатов. Здесь же до революции было налажено аппретурное и ткацкое производство купца Вольфберга. Имелось также шерстопрядильное заведение купца Дюпона. В эти же годы соседним небольшим селом Филино, расположенным немного выше по течению Яузы, владели Рихтеры. Земли этого села также входят в состав современного Свиблова. В 1917 году былых владельцев не стало. И процветавшее ранее Свиблово приходит в полный упадок: усадьба разоряется, церковь разрушается, парк и пруды зарастают. Не слышно чудесного музицирования, нет и нарядных пышных гостей. Даже ворота в усадьбу уже нельзя назвать ни парадными, ни въездными… Возрождение усадьбы началось с 1994 года, когда решением правительства Москвы она была передана в ведение Патриархии. Уже сегодня золотятся купола на храме Святой Троицы, укреплён Георгиевский Придел, ведутся восстановительные работы на территории усадьбы. И над Свибловом льётся малиновый колокольный звон… Впрочем, до этого был ещё один довольно яркий эпизод в жизни бывшей усадьбы. В 70-е годы минувшего столетия здесь решили построить метро и огромнейший автовокзал, обслуживающий автобусы северных направлений. Метро построили, и даже разукрасили новую станцию названиями древних городов Русского Севера. А вот вокзал не стали возводить. И москвичи по сей день недоумевают: какое отношение имеют все эти надписи к метро?"

Аверьянов К.А. Свиблово // История сел и деревень Подмосковья XIV-XX вв. Вып. 2. [История отдельных селений Подмосковья]. М., 1993.

Бахтина И.К., Чернявская Е.Н. Загородные усадьбы в Москве (иллюстрированный каталог). М., 2002. С.74–75.

Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI–XX вв. М., 2001. С.6, 521, 523, 699.

Капустин Вл. Леоново. Подмосковное поместье боярина князя Ивана Никитича Хованского. Исторические заметки из жизни служилого человека XVII столетия. М., 1908.

Князев Ю.А. Прошлое земли мытищинской: Селения. События. 2-е изд., исправл. М., 2001.

Кондратьев И.К. Седая старина Москвы. М., 1996. С.451-506.

Любецкий С.М. Московские окрестности. Яковлев С. Подмосковные дорожные заметки. М., 2006.

Молева Н. Усадьбы Москвы. М., 1998.

Павлова Т.Г. Северный край Москвы (с древнейших времен о 1917 года). М., 1998.

Памятники архитектуры Москвы. Окрестности старой Москвы (северо-западная и северная части территории от Камер-Коллежского вала до нынешней границы города). М., 2004. С.247-251.

Памятники усадебного искусства. Вып. I. Московский уезд. М.: изд. ОИРУ, 1928. (Перепеч.: Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 4 (20). М.: Жираф, 1998. Научн. ред. Л.В. Иванова. С. 144.)

Подмосковье. Памятные места в истории русской культуры XIV–XIX веков. М., 1962. С. 272.

Полякова Г.А.. Гутников В.А. Парки Москвы:экология и флористическая характеристика. М., 2000. С. 67-191.

Романюк С.К. По землям московских сел и слобод. Ч.2. Между Камер-Коллежским валом и современной границей города. М., 1999.

Слюнькова И.Н. Усадьба и её промышленный комплекс (на примере подмосковного Свиблова) // Архитектура русской усадьбы. М.: Наука, 1998. С. 198 – 212.

Три века русской усадьбы: Живопись, графика, фотография: изобразительная летопись XVII – начала XX в.: Альбом-каталог. Авт.-сост. И руководитель проекта М.К. Гуренок. М., 2004.

история, изображения